«Иван Сила»: как это было

Виктор Андриенко представил в Днепропетровске свой полнометражный режиссерский дебют. «Выходной» побывал на премьере «Ивана Силы» и попытался выяснить, как актер из «Шоу долгоносиков» и «Большой разницы» дошел до постановки детского кино.

Вечер буднего дня на левом берегу Днепра, район кинотеатра «Правда». Праздная публика, вытянув шеи, обступила микроавтобус, под которым распластался на тротуаре молодой человек в сапогах и вышиванке. Его мощный зад переехан передним колесом, оставившим на белой ткани след протектора. Водитель микроавтобуса высунулся в окно, в его глазах застыло выражение «что я здесь делаю?». Невысокий круглолицый мужчина в пиджаке и полосатой рубашке расхаживает вокруг и просит толпу расступиться: «Вас может травмировать! Это серьезно!»

«Давай, не бойся!» — командует водителю лежащий. Шофер жмет на газ, микроавтобус с подскоком переваливается через тело. Парень в сорочке страшно кричит и падает лицом на тротуар. Какое-то время он недвижимо лежит при гробовом молчании собравшихся, потом поднимается. Публика облипает его с радостным гулом, дарит цветы, хлопает по плечу, жмет руку. Это дончанин Дмитрий Халаджи, занесенный в книгу Гиннесcа чемпион Украины по пауэрлифтингу, и только что он продемонстрировал трюк из фильма «Иван Сила», где сыграл главную роль — легендарного закарпатского силача, завоевавшего в 1928-м году титул самого сильного человека планеты. Мужчина в полосатой рубашке, руководящий аттракционом, при ближайшем рассмотрении оказывается режиссером фильма Виктором Андриенко.

Кадры из фильма «Иван Сила»

Известный украинский телекомик, несколько лет назад влившийся в команду проекта «Большая разница», объяснял свое варяжество в Россию тем, что на родине слишком трудно организовать что-то путное — по его словам, здесь «даже за деньги никто ничего не хочет делать». Но времена меняются: нашелся продюсер Владимир Филиппов, предложивший Виктору срежиссировать фильм о знаменитом уроженце Закарпатья, нашлась финансовая поддержка со стороны государства, вдобавок ко всему написанный Андриенко сценарий взял приз на международном литературном конкурсе «Коронация слова» в номинации «Лучший киносценарий для детей».

В вестибюле кинотеатра не протолкнуться из-за киноманов. В ожидании сеанса обладатели пригласительных билетов попивают спонсорское шампанское и позирует перед рекламными щитами. Туда-сюда снуют папарацци. Дмитрий Халаджи и его коллеги идут на второй этаж; за ними, дожевывая на ходу пирожные, устремляется пресса и телевизионщики с камерами: они фильм уже посмотрели и теперь жаждут задать авторам вопросы.

Допремьерный показ фильма «Иван Сила» в Правда-кино

В основу сюжета украиноязычной киноленты легла книга Александра Гавроша «Невероятные приключения Ивана Силы», посвященная закарпатскому силачу Ивану Фирцаку. В 20-м году уроженец села Белки отправился на заработки в Прагу и из вокзального грузчика быстро дорос до чемпиона Чехословацкой республики по тяжелой атлетике. Взяв псевдоним Иван Сила, он вместе с европейским цирком, а потом и с сольной программой, объездил 64 страны, заработал уважительное прозвище Кротон (в честь античного героя), поучаствовал в поединках с лучшими боксерами и борцами мира, в 1928-м завоевал титул самого сильного человека планеты… А еще спустя десять лет бросил все и вернулся в родное село, чтобы вкусить радостей спокойной семейной жизни. Спокойно пожить чемпиону, правда, не удалось: началась война, потом происки НКВД, запрет на открытие собственной спортивной школы, репрессии против семьи… Но все эти ужасы в кадр не попали: Андриенко хотел снять именно детское кино, которое бы вселяло в зрителей оптимизм, и потому предпочел остановиться на мажорной ноте.

«В рецензиях на фильм надо обязательно упоминать вот что: это не документальное кино, — говорит режиссер, взятый мной за пуговицу. — Вот в Ужгороде меня зрители долбали, мол, почему у вас не все как в жизни. Я отвечал: "Ребята! Это художественное произведение, которое имеет право на элементы фэнтези, на какие-то добавления. В детском кино должна присутствовать сказка"»

По словам Виктора, от книги Гавроша он остался не в восторге: «Что было хорошо для литературного детского романа, то для киносюжета не подходило». Дабы оправдать отступления от исторической правды, Андриенко выстроил элегантную сюжетную конструкцию: фильм начинается с того, что в условные 60-е годы советский мальчишка знакомится со стариком, у которого дома антресоли набиты спортивными кубками, а стены увешаны фотографиями знаменитых атлетов — и, насмотревшись всего этого богатства, видит сон, в котором простой сельский парень забивает кулаками гвозди, гнет зубами лом и укладывает на ринг лучших европейских боксеров.

«Вот специально для таких скептиков, которые скажут, что в 20-м году всё было не так, я и придумал эту ситуацию: вы сейчас видели сон мальчика, какие претензии? — объясняет постановщик. — То, что в 20-м году у нас персонаж идет в кино на «Кинг Конга», это не ошибка, а намеренный ход. Я что, думаешь, не знаю историю? Конечно, фильм про большую обезьяну появился не в 20-е годы, а позже. Я мог взять любое другое кино, но выбрал «Кинг Конга», потому что он всем известен. В моей истории это допустимо, потому что во сне происходит объединение разных элементов. Если мы, например, посмотрим фильм «Начало», — неизвестно, где там начинается сон, а где кончается, и где реальность, а где фантазия. Да и так ли уж надо все объяснять? Это неправильный подход. Мысль подобна облаку, а когда мы начинаем конкретизировать, то превращаем ее в камень, который рушится на землю. Я люблю говорить: «В жизни не все, как на самом деле».

В своей ленте Виктор выступил не только сценаристом и режиссером, но и сыграл злодея — полицейского агента Фиксу, постоянно строящего главному герою разные козни. Со всеми тремя задачами справился отлично, но тех, кто хоть раз видел его в работе, вряд ли подобное может удивить: в артисте, на заре свой карьеры успевшем побыть каскадером, сокрыт просто феноменальный запас прочности. Год назад автор этого материала присутствовал на правах сценариста на съемочной площадке комедийного сериала с рабочим названием «Пей-клуб». Пилотный выпуск делался здесь же, в Днепропетровске; непьющему «долгоносику» досталась роль одного из центральных персонажей — пытающегося завязать с «зеленым змием» бизнесмена — но он, кажется, был готов сыграть и всех остальных героев. Андриенко фонтанировал идеями, постоянно подсказывал притомившимся коллегам по съемочной площадке их текст, электризовал воздух шутками…

Временами деятельность его натуры вылезает окружающим боком — так случается и сегодня. На пресс-конференции, где присутствует весь актерский костяк ленты, Андриенко молниеносно перехватывает инициативу и начинает отвечать на все вопросы подряд, включая и те, что заданы не ему.

«Кино надо сперва сделать, а потом еще как-то продать, — объясняет он особенности национального кинопроизводства. — Мало того, его еще надо лично повезти по городам и показать зрителю; представляете, ну кто на это пойдет? Только вот такие странные люди как мы».

Снимать фильм Виктору помогал друг, актер Игорь Письменный, с которым они впервые начали работать в 2007-м году: Письменный тогда поставил короткометражку «13-й километр», а Андриенко сыграл в ней главную роль. Решив, что Игоря можно эксплуатировать и дальше, «долгоносик» предложил ему занять кресло второго сценариста и режиссера на «Иване Силе». Лента, по словам авторов, получилась на сто процентов аутентичной: все цирковые трюки в ней настоящие, вместо декораций — реальные здания (в том числе родная хата Ивана Фирцака в Иршавском районе Закарпатья), а чтобы добиться отточенности иностранных языков в «европейских» сценах, на каждую фразу тратилось по многу дублей. Выделенный на съемки бюджет составил 15,4 млн в национальной валюте, но удержаться в его рамках все равно не получилось.

«А вы бы попробовали за эту сумму снять исторические кино! — хмурится режиссер. — Четыре тысячи массовки, десять автомобилей из варшавского автомузея, аренда кранов… Когда снимали финальный кадр, одна аренда техники 80 тысяч гривен в день забирала! Тут некоторые пишут глупости, что, мол, мы рассовали по карманам деньги и разбежались, — нет, это была нереалочка… Я вообще снимать это кино не хотел, я полгода отказывался сперва. Потому что я понимаю, что я не режиссер. Я все равно актер. Я сыграл хорошего, наверно, режиссера. Но режиссерская профессия — ей надо учиться. Меня в свое время кое-чему научили монтажер киностудии Довженко Наталья Боровская и оскароносный оператор Виктор Лысак, работавший на «Утомленных солнцем». Они дали мне какие-то навыки. Но чтоб взять и артисту доверить кучу денег, технику, актеров… и полностью доверять до конца — на такое только продюсер Володя Филиппов, наверное, способен. Он меня так долго обхаживал, что мне в итоге было уже неудобно ему отказать. Просто Володя с самого начала был уверен, что фильм ждет успех. Почему — не знаю, потом спросите его»

«Если успеете», — флегматично замечает сидящий рядом Филиппов — похожий на растаманского писателя Дмитрия Гайдука мужчина с раздвоенной седеющей бородой и схваченными в хвост волосами. Журналисты хихикают. «Все, молчу», — спохватывается Андриенко.

Первоначально главную роль планировалось отдать ивано-франковскому крепышу Василию Вирастюку: обладатель титула «Самый сильный человек мира» и неоднократный чемпион мира в силовом многоборье несколько лет назад позировал для памятника Кротону-Фирцаку и казался самой подходящей кандидатурой. Вирастюк с радостью согласился, хотя легко мог сделать выбор в пользу российского проекта об Иване Поддубном, запускавшегося в это же время. Но… Ивана Силу сыграть ему в итоге не пришлось: Андриенко решил, что с этой ролью лучше справится циркач Дмитрий Халаджи. Вирастюк не обиделся: «Я понял, что Дима справится с этой ролью лучше. Ведь Дима просто под копирку делает то, чем занимался Иван Фирцак».

Халаджи и вправду очаровывался личностью Фирцака еще с детства, когда он впервые прочитал в «Советском спорте» заметку о нем и с тех пор по крупицам собирал информацию о незаслуженно забытом чемпионе. Многие классические трюки пришли в его цирковой репертуар прямиком из багажа «самого сильного человека планеты». Ради роли Ивана Дмитрий даже согласился бросить работу в США, где буквально накануне подписал выгодный двухгодичный контракт с чикагским цирком. Сыграло свою роль и его внешнее сходство с легендарным борцом: рассказывают, что после показа во Львове внук Фирцака потрясенно воскликнул, выходя из зала: «Одно лицо! Просто одно лицо!» «У многих цирковых атлетов, я замечал, судьба практически одинаково складывается, — говорит Халаджи. — Сначала я еще пытался что-то придумывать своим недалеким умишком, прошедшим 10 уроков актерского мастерства, но Витя сказал: не надо ничего играть, будь самим собой». Вирастюк же в итоге сыграл «вторую скрипку» — циркового соперника Ивана по прозвищу Велет — и на этом полностью примирился с ситуацией. Прочие роли разобрали Ольга Сумская, Сергей Романюк, Иванна Сахно, Богдан Бенюк, Евгений Паперный, Вячеслав Гиндин, Василий Бендас, Борис Барский, Владимир Комаров и другие известные актеры.

По словам постановщика, продюсер Владимир Филиппов долгое время понятия не имел, что Иван Сила — реальный человек, а не персонаж детской сказки. А когда узнал правду — удивился.

«И я понял, что о таком человеке просто необходимо снять кино! — подхватывает Филиппов. — Мы так много снимаем о том, как отсюда уезжают, и как плохо и невыносимо тут оставаться. И нет украинского фильма о том, как домой возвращаются победителями. Фирцак ведь вернулся на пике своей славы! Заплатил 100 тысяч крон отступных, чтобы разорвать контакт. Мне говорят: ну подумаешь, в 38-м году село Белки — это Чехословакия, самая демократичная страна Европы. Я говорю: а вас не смущает, что через это село потом три раза фронт прошел?»

Сообщив напоследок, что работа над картиной еще продолжается (сейчас готовится английская титрованная версия, которую в ноябре будут показывать американским кинопрокатчикам в Лос-Анджелесе), команда следует в зрительный зал — представлять «Ивана Силу» днепропетровской публике.

«Накладки на съемках? Это неизбежность, — философски замечает Андриенко позже, когда нам наконец удается поговорить с глазу на глаз. — На «Иване Силе» тоже были ситуации, когда хотелось одно, а получалось другое. Я к этому подходил так: если что-то выходит определенным образом, наверное, так и надо. Вот мы приехали в Иршавский район, а там дождь. Ну, думаю, наверно, так надо?! А только закончили съемки сразу солнце вышло…» — О своей роли — агенте Фиксе — Виктор говорит без особой охоты: он, по собственному признанию, изначально никого играть не собирался, а хотел сосредоточиться на режиссуре, «чтобы уделить внимание фильму и не распыляться». «Но продюсер решил по-своему, — бурчит артист. — Сценарий написал — будь режиссером. А режиссер — так снимись. Хитрый продюсер решил, что надо засунуть Андриенко внутрь, чтоб он своей рожей раскачал все. Но если бы я изначально планировал там кого-то играть, я бы выбрал роль не Фиксы, а импресарио Пандорского — того, которого в итоге сыграл мой сорежиссер Игорь Письменный. Я-то как раз хотел, чтобы Игорь был Фиксой, а не Пандорским. Но получилось так, как получилось. Кстати, тут некоторые говорят, что им не до конца понятна дальнейшая судьба Фиксы. А по-моему, там все ясно, что с ним случилось. На одном показе в зале сидел маленький мальчик, — так он плакал до конца фильма».

До того, как выгрузить Андриенко и компанию в кинотеатре «Правда-кино», их возили по разным телеканалам, впереди еще афтер-пати с организаторами днепропетровской гастроли — святое дело... Завтра все то же самое повторится, но уже в другом городе. Когда заходит разговор о ритме жизни, Виктор вынимает айфон и показывает мне список грядущих мероприятий: каждый день команды расписан буквально по часам. Как же отдыхает этот «энерджайзер», и отдыхает ли вообще? Актер задумывается: «Для отдыха мне желательно свалить куда-то — в Ужгород или в Крым, или в родное Запорожье. Там и пытаюсь отдохнуть. Ну а вообще, я живу в прекрасном районе Киева, на Русановке, и когда у меня свободное время, я просто гуляю по берегу Днепра. Машин там нет, отличное место для прогулок, для разговоров… В Днепропетровске, кстати, тоже прекрасная набережная, где можно отдохнуть, походить, пообщаться. У вас вообще хватает интересных мест, но набережную я люблю особенно».

Мы обсуждаем кинотеатры. Я рассказываю про посещение синеплекса в Джакарте, где на входе охранники вежливо здороваются с посетителями, а на выходе предлагают вызвать такси, и над дверями кинозалов горят табло с названиями фильмов.

«Ну, сервис — это конечно, завлекуха, — говорит Андриенко. — Но не ради обертки должны люди в кино идти. Главное — это то, что на экране. Сегодня у нас кино — это как раньше поход в театр, это действо, и действо должно быть качественное — чтоб с хорошим звуком, со всяким там «долби сурраундом», и чтобы лента была не на коленке сделанная. Я считаю, такие вещи важней, чем такси». «Чего мне не хватает в отечественном кино? — рассуждает он. — Не хватает того, что было у нас раньше. Каждый режиссер был индивидуальностью. А сейчас все, особенно молодые, пытаются не себя выразить, а создать что-то в духе американского кино, и выходит каждый раз такая «китайская подделка», грубо говоря. Я считаю, это неправильно. Надо делать то, что тебе нравится и как тебе нравится. А не стараться повторить чужое. Ты не сумеешь повторить, потому что психология американского кинематографа — в том числе съемка, монтаж и прочие премудрости — это немножко другое, и отсюда, Филя, ты ни хрена не увидишь, и этих премудростей не схватишь. Ты сейчас делаешь не наше кино, а «американское», а в результате получается еще хуже, потому что это пародия. Ты не сможешь снимать, как они — для этого надо там жить, иметь американские мозги, думать как американцы. Поэтому я когда делал «Ивана Силу», я не думал, кто его будет смотреть, где, как, я просто снимал кино, старался честно выполнить свою работу».

Фильм заканчивается, из зала идут зрители, видят в фойе актеров и летят к ним как бабочки на свет, жмут руки, просят автографы. Порядком утомленные Халаджи и Вирастюк в конвейерном режиме со всеми фотографируются, поднимая на руки женщин и детей. Когда приходит время для финального группового фото, габаритный Вирастюк укладывается на кофейный столик — и тот удивительным образом выдерживает.

Кинотеатральное начальство делает недвусмысленные знаки, давая понять, что пора передать ему звездные тела. Режиссер уже заметно утомился, но надо идти на афтер-пати. Пожалуй, у меня еще есть время на последний вопрос. Но я тоже устал. Я решаю больше ничего не спрашивать, вместо этого даю Виктору смартфон и прошу меня сфотографировать. Какой любитель кино откажется от возможности сняться у хорошего режиссера? Лицо артиста озаряется. «Любой снимок, да?» — говорит он, выключает вспышку, подносит объектив камеры вплотную к моему глазу и делает темное фото с размазанным зрачком. «Классно», — говорю я и прощаюсь.

На проспекте пусто, темно и холодно. Красную ковровую дорожку давно убрали. Накрапывает дождь. В памяти всплывают слова режиссера «Ивана Силы»: «Я, бывало раньше, если трудился интенсивно и уставал сильно, то после работы просто шел в кино на поздний сеанс. Я любое кино смотрю, даже плохое». Оборачиваюсь, разглядываю афиши. Мой собеседник прав: какая, в сущности, разница? Смотрю на часы, иду обратно в кинотеатр и покупаю билет на последний сеанс.